Окончание рассказа

[starocean]

Однажды утром на Звёздную гавань спустился туман. Был он не густой и не страшный и ничуть не напоминал тяжёлую, липкую завесу, что лежала кольцом между Последним Морем и Мёртвым заливом. Остров и прибрежные воды накрыла тонкая, как вуаль, дымка, в которой даже самый осторожный корабль не боялся заблудиться. Огни города в этом тумане заиграли нежными радугами, и жители гавани, спешащие по своим делам, то и дело останавливались, чтобы полюбоваться на это чудо.
Но скоро солнце поднялось выше, и туман растаял. Дольше всего он держался у Лунной пристани, словно знал, где больше всего собирается кораблей и людей, и хотел ещё их порадовать. Озарённая огнями в радужных кольцах, пристань казалась тем, кто смотрел на неё с моря, полупрозрачным северным сиянием, но не в ночном, а в утреннем небе.
– Какая красота! – воскликнул один из пассажиров белого парусника, который как раз входил в порт. – Какое чудо наша Звёздная гавань! Я уже и забывать начал.
– Разве её можно забыть? – засмеялся другой пассажир.
– Нельзя. И всё же, когда так долго бываешь далеко, а потом возвращаешься, как будто открываешь Звёздную гавань заново.
– Да... Я понимаю, что ты хочешь сказать. Это счастье.
Другие пассажиры на борту парусника тоже радовались, глядя на пристань и город на берегу. Они возвращались сюда из дальних звёздных морей, и путь их был долог и непрост. Им не терпелось поскорее ступить на землю. Но парусник не спешил. Он шёл, аккуратно следуя давно знакомому фарватеру и внимательно глядя, чтобы не помешать другим кораблям и, чего доброго, не столкнуться с кем-нибудь их них.
Это был Коспатрик. Он возвращался из очередного плавания, в которое отправился в тот самый день, когда прибыл от Маяка всех дорог. Среди других парусников, ходивших по акватории гавани, он ничем не выделялся, и его появление для многих осталось незамеченным. Но те, кто его замечал и узнавал, встречали Коспатрика с восторгом. Они знали, что он совершал рейсы к далёким мирам, и радовались его благополучному возвращению. А он, по обыкновению коротко отвечая на приветствия, продолжал движение к пристани и наконец остановился у причала.
Пассажиры начали сходить на берег. Покидая палубу корабля, они прощались с ним и благодарили его за путешествие. Обычно Коспатрик чувствовал спокойное удовлетворение от этих слов, от сознания хорошо выполненной работы. Но в этот раз парусник едва воспринимал то, что ему говорили, и почему-то с трудом мог поверить в то, что плавание уже закончилось. Словно бы он только сделал короткую остановку в пути и вот-вот должен был отправиться дальше.
Но рейс был завершён, сомневаться в этом не приходилось, и Коспатрик, дождавшись, когда последний пассажир сойдёт на берег, стал человеком и сам поднялся с воды на причал. Поплотнее запахнул плащ на груди, хотя утро было тёплое, оглянулся вокруг и тут заметил Перегрина. Председатель Стеллар Лайн шёл ему навстречу.
– Доброго плавания! – приветствовал его Коспатрик.
– А тебя с возвращением, – ответил Перегрин, улыбнувшись ему. – Как рейс? Без приключений или как обычно?
Коспатрик молча пожал плечами. Без приключений у него не обходилось ни одно путешествие. Всегда что-нибудь случалось, начиная от пассажиров, опаздывающих к отплытию, и заканчивая солнечными бурями. За более чем сто лет, которые Коспатрик ходил по звёздному океану, он давно привык к этому.
– У меня выдалось свободное утро, – сообщил Перегрин, – и я решил тебя встретить. Не хочешь пройтись немного? Сегодня красивый день.
Коспатрик кивнул в знак согласия, и друзья покинули пристань. Они неторопливо шли по городу, направляясь к Верхним садам, и беседовали. Говорил в основном Перегрин, он рассказывал Коспатрику о событиях, которые произошли в городе, пока тот плавал. А произошло немало интересного. Аквитания открыла выставку новых морских пейзажей – посмотри непременно, советовал Перегрин другу, это того стоит, у девушки удивительный талант. Мавритания собиралась давать бал – это, кажется, уже второй за последний месяц, вспоминал Перегрин, улыбаясь. В звёздном океане нашли новую неизвестную раньше туманность – теперь каравеллы-исследователи готовят туда большую экспедицию, надеются открыть обитаемый мир... Коспатрик слушал рассеянно, он чувствовал себя очень далёким от всех этих событий, но всё же в мыслях был благодарен Перегрину за то, что тот встретил его из плавания и посвятил своё утро прогулке с ним.
Друзья дошли до Верхних садов и уютно устроились на скамейке под солнечными липами. Здесь было хорошо, тихо и даже не хотелось ни о чём говорить. Можно было просто сидеть, слушать пение птиц и шелест листвы, смотреть, как внизу ярко блестят морские волны, и думать о своём.
– Чем будешь заниматься в ближайшее время? – спросил Перегрин.
Коспатрик ответил не сразу.
– Схожу на верфь, – наконец сказал он, – попрошу, чтобы поменяли кое-какой такелаж. Подготовлюсь к следующему рейсу. Когда он назначен?
– Пока не назначен, – председатель Стеллар Лайн пристально взглянул на Коспатрика. – Не так много пассажиров хотят уплыть в такие дали, куда ты ходишь.
– Могу ходить и ближе. Есть ведь рейсы в ближние галактики?
– Не слишком ли торопишься в плавание, друг? – ответил Перегрин вопросом на вопрос.
– Я корабль, – сказал Коспатрик. – Для корабля нормально ходить по морю, а не стоять подолгу в порту. Тем более, если не нужно тратить время на погрузку и разгрузку.
Перегрин помолчал, потом негромко произнёс:
– Даже на Земле мы жили не только ради того, чтобы ходить по морю.
Коспатрик не ответил. Он сидел, глядя в голубую даль над водой, и его высокая белая фигура вдруг показалась Перегрину точно сделанной из стекла.
Некоторое время молчали.
– Изумительно красивый сегодня был туман, – наконец сказал Перегрин. – Даже в Звёздной гавани нечасто такие чудеса случаются.
– Я рад, что тоже его увидел, – кивнул Коспатрик.
– И я за тебя рад, – отозвался Перегрин и прибавил весело: – Помяни моё слово, неспроста это всё. Вот увидишь, ещё какое-то чудо на сегодня приготовило Последнее Море.
Он поднялся со скамейки.
– Извини, я должен идти, ещё дела в компании сегодня. Да и тебе после плавания всё-таки надо отдохнуть.
Коспатрик тоже встал.
– Спасибо, что встретил меня сегодня, – сказал он.
– За что благодарить, я был рад, – Перегрин сжал его руку. – Доброго плавания, Коспатрик! Надеюсь скоро снова увидеть тебя.
– Доброго плавания.
Коспатрик остался один. Несколько минут он стоял, глядя вслед другу, а потом пошёл в другую сторону. Солнце, пробиваясь сквозь листву, покрывало его плащ узором света и теней.
Даже на Земле у нас было не только море. А что же ещё? Вот люди – они и вправду жили не ради плавания. Они покидали один берег лишь для того, чтобы достичь другого. На суше были места, куда они стремились душой, где ждали те, кого они любили. Да, они любили и радовались. Сейчас его пассажиры тоже радовались и с нетерпением ждали, когда вдали покажется берег.
Коспатрик мало помнил о своей земной жизни, и с течением времени она забывалась всё больше. Но здесь, в Звёздной гавани, он жил только морем, никого не ждал и никому не открывал душу. Что ж, это был его собственный выбор, и разве он не был правильным? Душа хотела тепла, но сама никому не могла его дать – обуглилась и остыла.
И вправду надо отдохнуть после плавания, сказал себе Коспатрик. Сходить на верфь, потом вернуться в Верхние сады, по вечерам здесь хорошо играет оркестр... Но вместо этого он направился к своему дому.
В доме, где жил Коспатрик, была винтовая лестница, очень похожая на лестницу Маяка всех дорог. Только никто точно не знал, сколько ступенек на лестнице в маячной башне. А в своём доме за сто тридцать лет Коспатрик давно запомнил количество ступенек: пятьдесят одна. Он неспешно шагал по ним наверх. Вот сейчас он окажется на площадке, откроет дверь и войдёт в свою комнату. Там, как и на лестнице, всё давно знакомо. Стол, стул, коврик, фонтанчик для питья – и ничего больше. Пусто и тихо. Коспатрик привычным движением положил ладонь на медную ручку, толкнул дверь. И замер на пороге, потому что в его комнате на стуле, подобрав ноги, сидела Катти Сарк.
Он думал о ней каждый день с тех пор, как вернулся с Маяка. И не хотел вспоминать, но без его желания вдруг возникало в памяти её лицо, искристые зелёные глаза, которые что-то искали в черноте его взгляда – и внезапно, найдя совсем не то, на что надеялись, вспыхивали испугом... И снова он чувствовал силу, с которой она тогда оттолкнула его от себя, и слышал строгий голос, говорящий: я одна пойду дальше. Всё правильно, спокойно думал Коспатрик. И просил мысленно: Последнее Море, пусть ей будет легко, пошли ей добрый ветер.
И вот каким-то ветром её занесло в его одинокое жилище. Она сидела и смотрела так, будто ждала, когда он появится.
– Катти, – тихо спросил Коспатрик, – что-то случилось?
– Нет, – Катти качнула рыжей головой. – Я просто хотела тебя увидеть.
– Меня?
Она улыбнулась.
– Здесь живёшь ты. Ведь так?
И тут же её лицо стало очень серьёзным и взволнованным. Она встала, быстро подошла к Коспатрику и произнесла вполголоса:
– Прости меня.
– За что, Катти?
– За то, что сказала тебе на берегу. За то, что ушла без тебя на Маяк.
– Ничего, – мягко сказал Коспатрик. – Я всё понимаю. Это мне следовало бы просить прощения. Я испугал тебя. Я этого не хотел. Маяк меня позвал и...
– Ты ничего не понимаешь! – сердито перебила она, золотистые искры в её глазах вспыхнули ярче. – Я не думаю того, что сказала тебе тогда. И ты не должен так думать! Ты не белый пепел. Ты тёплый, настоящий.
Коспатрик молчал. Катти продолжала, горячо, с силой в голосе.
– Не ты меня испугал. Я сама испугалась. Мне было так страшно там, на берегу. Я ничего не помнила, я потеряла сама себя. А ты помог мне преодолеть страх и дойти до Маяка. Но я не благодарна тебе!.. Нет, конечно, благодарна, но дело не в этом.
Она вдруг взяла его ладони в свои. Коспатрик вздрогнул, но не попытался вырвать рук. Впрочем, Катти бы их и не выпустила.
– Не Маяк тебя звал, – снова заговорила она. – Это я, моя душа звала. И никто, кроме тебя, не мог её услышать.
Коспатрик по-прежнему не отвечал.
– Я ждала тебя там, у Маяка, – произнесла Катти. – И здесь, когда ты ходил в море, я тебя ждала. И я всегда тебя буду ждать.
– Катти, не надо, – попросил Коспатрик тихо, но она в ответ обняла его крепче, чем тогда на берегу Последнего Моря. На этот раз Катти не просила о помощи. Она держала его, как держат что-то неизмеримо дорогое. И он вдруг обнял её в ответ. Ни разу с тех пор, как стал человеком, он и не думал, что руки нужны ему для этого и что такими сильными могут быть удары сердца.
– Тёплый, – сказала Катти, склонив голову ему на грудь. – Это ты. Я тебя везде искала. Но опоздала встретить на Земле и здесь не нашла.
В голосе звучала досада, Катти сердилась сама на себя. Но Коспатрик посмотрел на неё спокойно и ласково.
– Это моя вина. Я жил и никому, кроме Звезды морей, не открывал душу. Оттого ты и не могла меня найти.
– Но потом ты меня нашёл сам... Мне не хватало тебя на Маяке. Я думала о тебе, хотела, чтобы ты был рядом. Но я должна была подняться одна. Мне многое нужно было вспомнить и на многие вопросы ответить. Понимаешь?
Девушка с тревогой взглянула в его лицо, как бы желая удостовериться, что он понимает.
– Я верил, что ты справишься, – просто сказал Коспатрик.
– Спасибо тебе... – произнесла Катти и вдруг стала очень задумчивой. Опустила руки, повела плечами, и Коспатрик тут же разомкнул объятия.
– Мне нужно тебе кое-что рассказать. Это важно, – сказала Катти и спросила ни с того, ни с сего: – Ты любишь чай?
– Чай? – Коспатрик выглядел озадаченным. – Не знаю. Обычно я пью только воду.
Катти улыбнулась, весело сверкнула зелёным глазами.
– Это потому, что ты, наверное, никогда не пил чая, который заваривал чайный клипер. Я готовлю особенный чай.
– Колдовское зелье? – поинтересовался Коспатрик и сам улыбнулся своей шутке, произнесённой впервые за целый век.
– Ещё бы! – рассмеялась Катти. – А чего ещё ждать от ведьмы! Заворожу, и не заметишь!
Она снова посерьёзнела.
– В самом деле, пойдём, я угощу тебя чаем. И поговорим.
Спустя полчаса они уже были в небольшом уличном кафе на набережной. Коспатрик сидел за столиком в плетёном кресле, сбросив плащ на его подлокотник, и думал о том, что произошло только что. Катти пришла к нему, Катти, казавшаяся такой далёкой и невозможной, как сама радость, которую она олицетворяла для него. Она его ждала и искала. Разве не это было чудом, о котором говорил Перегрин? Чудо, которое совершило Последнее Море… Коспатрик повернулся к сияющей на солнце воде. «Я знал, – мысленно обратился он к Морю, – что Твоя любовь огромна, но не сознавал, насколько она безмерна. Благодарю Тебя».
Море не ответило, но золотые блики на его поверхности стали ярче, точно вода засветилась собственным сиянием. Солнечные зайчики упали Коспатрику на лицо, и он снова тихонько, неуловимо улыбнулся. Он был прекрасен в этот момент, хоть и не знал об этом, и прохожие оглядывались на него с удивлением и радостью.
Катти в павильоне кафе готовила чай. Можно было подумать, что она и вправду колдует – так легко и вдохновенно двигались её руки, перемешивая чайные листья с какими-то травами, наполняя заварочный чайник кипятком, переставляя чашки... При этом она ещё и напевала что-то весёлое. Коспатрик прислушался и вдруг узнал эту песенку. Парусник слышал её когда-то на Земле от своих матросов, но позабыл, как и многое из ушедшей земной жизни. Теперь же он молча удивлялся, почему до сих пор ни разу не слышал этой песни в Звёздной гавани. Может быть, кто-то и пел, да сам Коспатрик не позволял себе её услышать…
А Катти уже запела другую песенку, вдруг просыпала заварку, рассмеялась, смахнула чаинки со стола. Лёгкая, весёлая, как будто и не случилось с ней никакой беды совсем недавно на Земле… Но Коспатрик как никто знал, что боль редко проходит бесследно, и догадывался, что Катти хочет ему рассказать о чём-то, что до сих пор тревожит её даже здесь, в Звёздной гавани.
Наконец она подошла к нему с подносом, на котором стояли заварочный чайник и две чашки. Катти стала наливать чай – горячий, лучащийся солнцем, точно янтарные капли на берегу моря. Тонкий белый фарфор, казалось, светился в её руках. На нём распускались чудесные цветы, нарисованные золотой и пурпурной красками. От чашек веяло ароматным и жарким летним полднем. Сквозь прозрачную тёмную влагу на дне виднелись лёгкие чайные листья и лепестки цветов.
– Красиво, – с удивлением произнёс Коспатрик, не сводя глаз со своей чашки.
– И не только, – рассмеялась Катти. – Ты попробуй!
Коспатрик осторожно коснулся чашки обеими руками. Ладони ощутили ласковое тепло. Он взял чашку и сделал глоток. Чай был горячий, но не обжигал, совсем как свечи в маленькой часовенке, искорки от корабельных душ. Он только согревал глубоко, до самого сердца, как взгляд Звезды морей, как волны Последнего Моря.
– Хорошо? – спросила Катти, улыбаясь, явно не сомневаясь в ответе. Коспатрик, молча поставив чашку, только взглянул на девушку с благодарностью. Она засияла от счастья и тоже отпила из своей чашки.
– И правда, вкусно, – сказала она, – даже лучше, чем всегда. Это потому, что для тебя...
Они сидели, пили чай и смотрели на море, по которому ходили корабли. Среди них было много знакомых. Катти то и дело желала им доброго плавания. Они были далеко от берега, и девушке приходилось кричать, но это, судя по всему, её только веселило. Корабли отвечали – кто ударом корабельного колокола, кто пароходным гудком. А Коспатрик только молча смотрел на Катти, не переставая удивляться тому, какая она живая и яркая.
Вдруг она обернулась к нему. Коспатрику показалось, что в её глазах блеснули слёзы, но Катти быстро моргнула и, прямо взглянув на него, сказала:
– Я ушла из Стеллар Лайн.
Коспатрик, не ожидавший этих слов, вопросительно поднял брови.
– Буду ходить на солнечной линии, – пояснила Катти, подливая себе чая. – Ты удивлён? Вот и все удивляются. Катти, как же ты, с твоими ходовыми качествами, собираешься отказаться от звёздного океана, он такой огромный и удивительный, а солнечная система такая маленькая...
Она поставила чайник на стол и произнесла чуть дрожащим от напряжения голосом:
– А мне теперь ничего нет дороже маленькой солнечной системы и одной-единственной планеты в ней. Я хочу быть ближе к Земле и к людям. Неправильно... не должна была я так уходить! Они меня любили, и я любила их… Ты, наверное, скажешь: это наша судьба, в ней ничего нельзя изменить. Но Последнее Море подарило мне ещё одну возможность.
Коспатрик ничего не говорил, просто ждал.
– Я не умерла там, на Земле, – сказала Катти. – Сохранились части корпуса. Не так уж много, но его решили восстановить из того, что осталось. И когда это будет сделано, я вернусь.
– Но это будет уже не твой корпус, – медленно проговорил Коспатрик. – Не ты.
– Это буду я, – улыбнулась Катти. – Я так хочу.
Коспатрик не сразу нашёлся, что сказать, долго сидел в задумчивом молчании. Он думал о Земле. Странная, почти позабытая планета, где корабли и люди не могут говорить друг с другом. Мир, где больше не нужны парусники. Море, в котором можно утонуть, и огонь, который сжигает дотла... Но этот мир незримо ласкали волны Последнего Моря, над ним струился добрый свет Звезды морей, и его любила Катти. Она даже была готова вернуться туда, хотя знала, что там ей никогда не поднять паруса, не выйти в плавание. Должно быть, этот мир, несмотря ни на что, прекрасен, думал Коспатрик. Хотел бы я помнить...
– Я не знаю, когда вернусь и как это случится, – сказала Катти. – И не знаю, что со мной будет дальше.
– Ты боишься?
– Нет... да, я боюсь. Боюсь, что там, на Земле, снова забуду тебя, и тогда...
– Что тогда, Катти?
– Ты меня простишь? Ты будешь знать, что на самом-то деле я помню и люблю тебя?
Коспатрик коснулся её руки, лежащей на столе. Она была холоднее его собственной, и он бережно сжал её в ладонях, стараясь согреть.
– Милая, – сказал он негромко, но прозвучали в его голосе и сила, и глубокая нежность. – Я верю Последнему Морю и Звезде морей. И ты верь. Они сохранили нас и привели друг к другу через столько лет. Они не допустят, чтобы мы расстались теперь.
– Если я не смогу больше возвращаться в Звёздную гавань, когда снова буду на Земле... – начала Катти, но Коспатрик мягко прервал её.
– Ты сможешь. Моя душа всегда будет тебя ждать. Я и сам приду к тебе, и ты будешь знать, что я рядом.
Глаза Катти снова заблестели, но на этот раз не от слёз. Чистая ликующая радость засветилась в её взгляде, и снова Коспатрик почувствовал, как отзывается радостью его собственное сердце.
А небо над ними было ясным и солнечным, и Звёздная гавань была полна такой же сияющей жизни. А вокруг шумело огромное море, храня свои корабли, наполняя их паруса ветром, а души надеждой.